gorgulenok

А вчера в парке подошла ко мне совершенно незнакомая девушка с радостным: "О, привеееет!"
И меня накрыл ступор — я ее вижу в первый раз, как мне кажется, но я полагаться на свою память на лица не могу совершенно, а вдруг мы хорошо знакомы и если я спрошу ее, кто она такая и откуда меня знает, она обидится или расстроится... И я стою и молча смотрю на нее. Она смотрит на меня. Потом неуверенно спрашивает: "Таня?"

Ко мне возвращается дар речи — благо ситуация становится понятной и очевидной. Нет, говорю я, вы перепутали меня с кем-то. И, видимо, как только я начинаю говорить, она и сама видит, что человек другой — другая мимика, другой голос, другие интонации. Извиняется, я говорю, что ничего страшного. Она спрашивает меня, нет ли у меня сестры Тани — потому что сходство невероятное. Нет, говорю я, сестры тоже нету — это действительно просто сходство. Она еще раз извиняется, я еще раз говорю, что все в порядке, мы расходимся.

И я по ассоциации вспомнила давнюю-давнюю очень странную историю, которую не вспоминала много лет.

( Read more... )

А по ночам на иве, что под окном, вырастают серебряные яблочки.
А с восходом пропадают, будто и не было.

А с балкона до ветки не дотянуться и с ивы серебряных яблок не сорвать. Поэтому я их не пробовала и не знаю, вкусные ли они, и что от них бывает с тем, кто их ел — вечная ли юность, вечная ли радость...

Когда я была маленькой, я знала, что в огромном полудиком сквере под холмистым склоном — с него зимой дети катались на санках, да и сейчас катаются — жила ведьма. Днем она спала под холмом, а по ночам выбиралась оттуда на охоту, ну и вообще гулять. Полагаю, что она была людоедкой, как ведьма из пряничного домика из сказки братьев Гримм — но вообще я не вникала. Мне было очень интересно с ней познакомиться, но вся беда была в том, что днем она спала, а по ночам, когда она вылезала из-под своего холма, спала уже я.
Есть что-то очень глубокое, очень первоначальное, абсолютно невыразимое в том, чтобы все время быть совсем рядом — и не иметь возможности коснуться.
Чем-то напоминает попытки дотронуться до собственного отражения или перегнать собственную тень.

У незаметно ухудшившегося зрения есть свои достоинства — оно позволяет читать не совсем то, что написано, например, на вывеске, а гораздо более забавные вещи.

Вчера, на улице, через сквер, вижу вывеску: "Инфернальный магазин "Вереена". Офигеть, думаю я, что же там, интересно, должно продаваться — саваны? Приворотные зелья? Какие-нибудь ювелирные украшения, которые по ночам оживают, допустим?
Понимаю на самом деле, что я ошиблась и на вывеске написано, безусловно, что-то совсем другое и неинтересное. Тем не менее любопытно, и я подхожу ближе, чтобы разглядеть.
Настоящая надпись: "Муниципальный магазин "Березка".
Как из "Березки" получилась "Вереена", я могу объяснить, как из муниципального инфернальный — нет, но это неважно — говорю же, видеть плохо стала, а остальное игры подсознания.

С другой стороны, после этого я повстречала надпись "Кентавр-сервис". Вот это уже был не глюк, это действительно так и было написано. Фирма какая-то, "Кентавр-сервис".
Хирон подрабатывает на полставки, не иначе.

...я бы хотела уметь капсулировать время под конкретные дела.
Я имею в виду вот что. Занялась я чем-нибудь... ну например, делаю что-нибудь кому-нибудь в подарок на день рождения, а этот день рождения через три дня и надо срочно, и у меня масса дел помимо. И я сворачиваю время строго под это дело, и теперь, когда я внутри этой временной капсулки занимаюсь тем рукоделием, под которое ее завела — в реальном мире для меня время не проходит, я выхожу из капсулки в ту же минуту, когда и взялась за что я там взялась — за стек для лепки, за иголку, за клей и ножницы.
Или, например, надо мне собрать рюкзак куда-то ехать — и пока я собираю рюкзак, время не проходит, и нет проблемы не успеть к поезду, потому что не могу найти расческу или туфельки к игровому прикиду.
Из капсулки можно выходить, заниматься другими делами, а когда надо снова вернуться к этому делу — открыть ее снова, и время для тебя снова остановится.
А когда дело сделано и эта капсулка больше не нужна, ее можно уничтожить.

Это все на самом деле про две вещи: либо про то, чтобы все успевать, либо про бессмертие — маленькое, локальное, по кусочкам — пока не дошьешь сумку или не допишешь повесть, пока не допрядешь кудель, игла в яйце, а яйцо в утке, а сундук на острове Буяне.
Маленькое и сказочное, без обреченности бессмертию, как у Агасфера или как у множества искавших абсолютного бессмертия персонажей.

Я бы делала для остановленного времени мешочки, вышивала их разными узорами — делая, естественно, капсулки со временем под вышивку — и развешивала их на кухне, и моя кухня напоминала бы ведьмино логово. На мешочки я бы крупными стежками пришивала бумажки с подписью, что именно тут закапсулировано — шитье, недочитанная книга, недоделанная кукла, завтрашний сбор рюкзака (я никогда не собираю рюкзак заранее — отнимает больше времени и все равно в последний момент вспомнишь о чем-то таком, из-за чего все придется вытаскивать и потом складывать обратно).
Хотя, зная меня, легче предположить скорее коробочки — много-много мелких коробочек и шкатулочек в отделениях секретера, где сейчас лежат пластилин, паперклей с ладоллом, наждачка, стеки, кисти, краски, лаки и бумага для записей. И на коробочках — прилепленные скотчем или просто так с помощью честного слова и такой-то матери прилаженные бумажки с надписями, в какой коробочке на что время. И мое постоянное, гостям: "Не трогай, ну рассыпется же время и я потом буду снова собирать и капсулировать, ну блин!.."

... Интересно, что будет происходить с закапсулированным временем, когда умрет его владелец? Ведь когда-то мы все умираем, даже те, чья смерть на конце иглы, а игла на острове Буяне.

Подумала, не завести ли тэг "полезные заклинания". Но, наверное, нет смысла — все равно это журнал "Магия и жизнь", и не так много у меня записей, чтобы по этому тэгу было долго искать.

Я начинаю думать, что, возможно, мыши и в самом деле в средние века самозарождались в гнилой соломе, а потом прекратили и стали появляться на свет естественным образом.
А в наше время так самозарождаются тараканы - шут их разберёт, где именно.

Их внезапно не стало в Москве где-то лет пять или семь назад. Не стало в тех домах, откуда до того их ничем не могли выморить. То есть где-то они наверняка оставались, но я не сталкивалась с ними последние годы вообще - ни в каких гостях и ни в каких странных помещениях. Я уже постепенно начала забывать, что были вообще на свете такие животные - тараканы.
А теперь, вот буквально совсем недавно, они начали возникать снова. По одному. В разных домах, у разных людей. Взрослые, большие, усатые рыжие тараканы.
Это существо внезапно появляется, например, посреди комнаты и задумчиво ходит кругами по полу. Или обнаруживается на стене и, кажется, само офигевает от того, откуда оно здесь взялось и куда ему надо, и что теперь делать.
Откуда? Откуда, блин, они берутся? Если до того во всём доме их не было, то откуда они появляются вот так, поодиночке, как герои-смертники?

О двух вещах совершенно невозможно вспомнить, когда идёшь в магазин - о том, что нужно купить соль и спички.
Даже туалетная бумага не умеет заклинать память настолько хорошо, как две эти вещи.

И ещё ладно, когда денег нет и лишнего всё равно не купишь. А когда лишние деньги в кармане были, я регулярно приходила в магазин с целью купить спички или соль - и начисто забыв о том, зачем пришла, покупала кучу всего приятного, вроде маринованых помидоров и пяти разных соусов, и уходила со всем этим домой, где оказывалось нечем зажечь плиту.
(Полкоробка осталось... Всего полкоробка осталось, блин, не забыть купить, а то ведь будет, как с солью на прошлой неделе...)

... а сегодня в первый раз заметила, как остатки трухлявых пней с острыми зубцами замшелой коры похожи на короны - странные тёмные древесные короны, венчающие каких-то существ, медленно-медленно, так что ни один глаз не уследит, в год на мизинчик, вылезающих из-под земли, или же наоборот, ушедших зачем-то под землю.

Если они вылезают - то интересно, что делают дальше. Впрочем, в лесу, и даже в городских лесопарках, ни фига до леса не дотягивающих, вообще происходит много интересного.

Жила-была где-то на северо-востоке Москвы, может быть, в Останкине, может быть, в Ростокине, а может быть, и дальше в сторону Свиблова или Медведкова, жадная-прежадная мороженщица. Она так любила наживу, что на всём пыталась побольше выгадать - мороженое у неё было из порошкового молока, кока-кола поддельная, соки разбавленные водой, а стоило всё это, как настоящее. Естественно, что все, кто хоть раз попробовал всё это, больше в её палатке ничего не покупали, и никакой прибыли у жадной мороженщицы не было.

Зато у неё была тётушка, а может быть, крёстная фея. Была эта фея доброй, но, как и большинство фей, в делах людей она разбиралась плохо (и вообще была удивительно похожа на покровительницу крошки Цахеса по прозванию Циннобер). И вот однажды пожаловалась мороженщица фее на то, что никто у неё ничего не покупает и прибыли у неё никакой нету. Фея пожалела мороженщицу и согласилась помочь.

Она заколдовала то место, где стояла палатка жадной мороженщицы, так, что всем, кто шёл мимо, внезапно начинало хотеться мороженого, и кока-колы, и вообще пить - всего сразу. Даже если прохожий уже пробовал здешнее мороженое и отлично знал, каково оно, всё равно мороженого ему хотелось так сильно, что он часто всё-таки соблазнялся - мол, мало ли, может, в этот раз оно возьмёт да и окажется лучше.

Вот я например, как дура, опять шла мимо и купила там пакетик сока, хотя отлично всё про эту палатку и про заклятие феи знаю - да очень уж пить хотелось, чары-то действуют. Ну и выбросила в итоге этот пакетик почти полным в урну.

А зато я Иоланде - кукле моей, я про неё писала - дошила наконец сиреневое платье. У неё по этому поводу теперь удивительно довольный вид.

Я купила спички замедленного действия.
То есть внешне спички как спички, самые обычные. Но они тормозят. Чиркаешь об коробок - в первое мгновение вообще ничего не происходит, потом - я бы сказала, через целую секунду, во всяком случае, я каждый раз успеваю решить, что зажечь не получилось, но не успеваю чиркнуть второй раз - начинает рдеть кончик, и только после этого вспыхивает пламя.

Каждый раз, как зажигаю плиту, представляю себе завод, на котором их могли сделать - такое место, где работают одни сплошные персонажи анекдотов про феерических тормозов. Наверное, там тому, кто способен сделать одну спичку за три дня, выдают премию за необыкновенную скорость работы, ставят всем в пример, а коллеги злобно перешёптываются - ишь, мол, стахановец. И разумеется, при этом каждое слово по три минуты произносят.

Каждый год, сколько живу на свете, каждый мой день рождения у меня обязательно болит голова. Иногда, хотя и редко, очень сильно, до тошноты и провалов сознания, чаще - вполне терпимо, тупо давит внутри черепа надо лбом, но болит обязательно, а ночью во сне всегда проходит.

В детстве-отрочестве голова у меня болела так часто, что я не обращала на неё в день рождения специального внимания. Потом - объясняла себе это суетой и усталостью. Но вот вчера, например, мне совершенно не с чего было устать, я ничего особенного не делала и день рождения специально не отмечала, вечер был домашним и тихим, и тем не менее головная боль объявилась по расписанию. И так каждый год, в том числе и когда я не праздную и ничем особым себя не утруждаю.

Если бы мне кто-нибудь дал такую коллизию в качестве завязки истории - у героини каждый год в день рождения болит голова - и я должна была бы написать об этом дальше, я бы объяснила это так: нечто каждую годовщину её появления на свет пытается напомнить героине о себе, прорваться в сознание, но на памяти стоит блок - магический или иной, в зависимости от того, что у нас за мир - и потому вместо воспоминаний приходит только головная боль.

Вообще у каждого человека - при желании, конечно - за жизнь наскребается вот таких мелочей на личную мифологию.