gorgulenok

Жара — тяжкая, как ватное одеяло. Но все-таки есть воздух и ветер. Это лучше, чем если бы не было.
Лето не просыпается песком сквозь пальцы, а проливается тяжелым маслянистым зельем — точно из котла мимо чашки.
Сонная одурь заполняет утро, и не спится, и не бодрствуется по-человечески.

Ночью, вдоль оград, мимо парка и кладбища, иду и вдруг вижу, что моя тень, которая все время шла слева от меня, внезапно остановилась. Стоит и смотрит на что-то. Я попробовала проследить за наклоном головы и понять, что ее так заинтересовало — не поняла. Наверное, тени видят что-то свое, что я увидеть могу не всегда. Или, положим, увидеть-то могу, а вот понять, что я вижу — нет.
Ну я постояла, подождала ее, потом надоело — мне надо было домой быстрей, на самом деле, меня ждали — и я пошла дальше, а она осталась стоять.
Так я какое-то время и ходила без тени. А потом она меня догнала, и у меня снова появилась тень.