Requiescat in pace
Feb. 21st, 2016 12:30 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
gorgulenokВильгельм осмотрел простыню и сказал: "Теперь все ясно".
"Так где же Беренгар?" — спросили у него.
"Не знаю", — ответил он.
"Нельзя безнаказанно посягать на имущество добрых христиан, иначе добрые христиане посчитают тебя разбойником".
"О лампаде позаботишься ты. Зайдешь на кухню в обед, возьмешь одну".
"Украсть?"
"Позаимствовать, во славу имени Господня".
"Вы говорите — еретик. Вы, затворники, чья жизнь начинается в замке и оканчивается в монастыре, думаете, что еретик — это мировоззрение, внушенное дьяволом. А это просто способ существовать. И это... И это было... что-то необыкновенное! Никаких господ. И Бог, как нам внушали, был за нас. Я не утверждаю, Вильгельм, что мы были правы. Ты и видишь-то сейчас меня тут потому, что я довольно быстро покинул тех... Но я никогда не мог понять ваши ученые разговоры о бедности Христа, о необходимости, о собственности, о владении... Говорят тебе, это был буйный карнавал, а на карнавалах все всегда вверх тормашками. Но затем приходит старость. И не делает нас мудрее, а делает жаднее. И вот теперь я — старый обжора... Еретика ты пошлешь на костер. А обжору?"
"Хорошо, ну а как же вы сами, — закричал я в ответ уже с каким-то яростным вызовом, — почему не говорите, на чьей вы стороне, на чьей стороне истина?"
Ответом Вильгельма было молчание. Не говоря ни единого слова, он медленно поднял и стал разглядывать на просвет обрабатываемую линзу. Наконец он опустил руку, навел линзу на железное точило и спросил меня: "Что это?"
"Точило. В увеличенном виде".
"Что ж. Самое большее, что в твоих силах, — это смотреть как можно лучше".
Смех и слезы средневековья. Его средневековья — и моего средневековья.
Я прощаюсь с тем, кто написал книгу, которая стала в свое время моей свободой.