Из иного мира с любовью

Я вообще, как более-менее нормальный средневековый человек, к техническому прогрессу отношусь с любопытством, но без пиетета, во всяком случае, картину мира он мне изменить не в состоянии. Мир Божий велик и разнообразен, есть в нем и единороги, и псоглавцы, и мобильники, и интернет. (Не так давно меня убедили, что Интернет — имя собственное и должно писаться с заглавной буквы, и я даже согласилась с логикой, но все равно пишу со строчной; но надо сказать, я в принципе иногда считаю нормальным писать со строчной буквы имена собственные, свое например периодически.)

Но два раза в жизни я ощущала технические возможности как чудо, как что-то, чего не могло произойти — но происходит.
Первый раз — когда на даче говорила по мобильнику с человеком, никогда на моей даче не бывавшим. Я рассказывала, что пытаюсь нарвать слив, а они висят слишком высоко, и прикидывала, залезть на забор или не стоит.

Моя дача — это мир совершенно отдельный. Я не знаю, в какой момент электричка, на которой я туда еду, проходит сквозь портал, но она определенно это делает. Когда-то, в детстве, у меня было два мира, не пересекавшихся между собой — будничный городской и сказочный дачный. С городским со временем стало сложнее, а дачный в какой-то момент свернулся, законсервировался, и уже ничего нового в нем возникнуть не может, но все прежнее, детское и подростковое, можно найти и вызвать к жизни по знакам, хранящимся в условленных местах. Иногда они огромны, как ночное небо с созвездиями, как наполовину наклонившаяся сосна, как заросли цветущего алого шиповника или потемневший шифер острой двускатной крыши, иногда малы, как одна определенная трещина или след от сучка на деревянной двери или потолке.
И то, что из этого мира можно позвонить в другой, и рассказать никогда не бывавшему там человеку о том, что сейчас видишь и делаешь — это ощущается почти как нарушение каких-то вселенских законов. Веселый бунт, от дерзости которого захватывает дух — бунт против великой мировой непреложности.

И второй раз — когда я открываю френдленту и читаю в ней, что люди поделывают вот прямо сейчас на игре, на полигоне.
Игра — это тоже другой мир. Одно дело, вернувшись с игры, написать отчет о том, как там было, или рассказать народу на кухне или на Эгле — это воспоминания о былом приключении. И совсем другое — голос, доносящийся оттуда.

... Ага, нас кажется сейчас штурмовать пришли, вон идут...
... Все нормально, пока держимся, как ни странно. Думаю, что завтра все-таки вынесут...
... Блин, но как я драпал!..
... Ну чего, сижу учусь...
... Жара несусветная, и осы достали как не знаю кто...
(Это не реальные цитаты, это моя импровизация, но реальные цитаты к этому очень близки.)

Это связь, которой не может случиться — связь разных пространств с разными реалиями и разными законами, связь миров, которые почти что отрицают друг друга.
И она вот просто берет и происходит. Теперь. Сейчас. Ну, в смысле, вчера-позавчера.